Высочества и величества

"Почему они всех так интересуют? Что они, селебрити что ли?" - взмолился мой друг, не выдержав шумихи, поднявшейся вокруг будущего британского наследника. Интерес к пресдатвителям королевских семей уверенно растет, относительное затишье осталось позади. Однако интерес подогревается не только публикой: представители королевских домов сдержанно но прямо рассказывают обществу о важнейших моментах своей жизни, заявляют о своем мнении и своем гардеробе. Все это немного осовременивается, но пока вписывается в рамки этикета. Пусть супругу принца Уильяма величают нестройным титулом "герцогиня Кембриджская Кейт Миддлтон" и иногда называют принцессой, путаясь между предписаниями по обращению к титулованным особам, старым "медийным" девичьим именем Кэтрин и собственными представлениями о том, как будет красивее и понятнее. Ведь пресса не называет Мадонну Луизой Чикконе, так разве Кейт - другое дело?

Разные пары, одна традиция: Филипп и Матильда Бельгийские (слева), принц
Чарльз и леди Диана (справа).

А вот Discovery Networks запустили передачу под названием "Принцы инкогнито", в которой четырем молодым людям королевских кровей предстоит найти свою любовь, притворяясь простыми ребятами. И в данном случае сложно отрицать влияние истории Уильяма и Кетрин, которая так полюбилась публике. Мотив Золушки становится демократичнее с каждым годом. Так что же, представители королевских династий - новые селебрити? Так, да не так. Точнее, все наоборот. Селебрити - это новые короли. По крайней мере, так сложилось исторически. То есть, вождь, князь, король (и, соотвественно, их супруги) изначально были первыми среди равных, на них равнялись остальные. Ну а затем, пройдя пик своей славы и влияния монархи стали понемногу уступать место знаменитостям. Тон начали задавать актеры, танцовщики, певцы и даже предприниматели. Монарх вновь стал лишь первым среди равных - не везде, конечно, но мы следим именно за такими. Кэтрин носит ту же одежду, что может купить любая другая женщина в магазине средне-высшего ценового сегмента. Королева Бельгии Матильда пусть и славится прекрасной внешностью и неплохим вкусом, на самом деле мало чем отличается от любой другой симпатичной женщины своего возраста.

Герои шоу "Принцы инкогнито" (вверху), принц Уильям с супругой Кетрин и новорожденным сыном (внизу).

Так почему же публика с интересом следит за этими дамами и регулярно включает их в рейтинги самых стильных женщин? Наверное, по той же причине, по которой самым прекрасным три века назад считался Людовик XIV. Кстати, когда он еще совсем маленьким мальчиком вступил на престол, все придворные мужи одевались так же как юный король - в короткие курточки, из под которых выглядывали нарядные оборки и рюши, рубашки с огромными воротниками и укороченные штаны с бантами. Надо сказать, мушекетеров эти мальчиковые наряды не портили, а вот дородных вельмож очень даже, но что поделать, такова мода, и король - главный ее законодатель.

Портрет короля Людовика XIV и его брата в детстве (слева),
портрет герцога Гастона Орлеанского, дяди Луи (справа).

Или вот еще одна историческая зарисовка. В воспоминаниях совеременников об императрице Елизавете Петровне есть описания маскарадов, на которые мужчинам полагалось приходить в женском платье, а женщинам - в мужском. И якобы одна только императрица была неотразима в мужском костюме - такой у нее был стройный стан, такая осанка. В то же время сохранились и злые упреки, адресованные Елизавете еще до того, как та взошла на престол: мол, она слишком дородна для того чтобы вступить в заговор и добраться до престола. Неужели Елизавета похудела? Или фокус в том, что она стала императрицей? Зависит от точки зрения. Правды уже не узнать, ведь портреты и описания - источники ненадежные; да и вполне может быть, что не самые изящные жесты становились комильфо, если они сделаны императрицей - такой у монарха авторитет.

Один и тот же портрет Елизаветы Петровны кисти неизвестного художника,
пропущенный через два разных фильтра.

Красота в глазах смотрящего, и у монархов здесь свой счет. Не всем звездам суждено приобрести ту же любовь и права, которые получают образцовые представители королевских семей. Не всем достаточно быть милыми, воспитанными и заниматься благотворительностью, чтобы стать сердцем нации: преимущество остается за традициями.